Сочинение ЕГЭ:
Cтрашно… Что пугает нас в жизни? Потеря близких? Падение рубля? Неудачная сдача экзаменов? А вот автор предложенного мне текста И.Руденко считает, что страшно должно быть, если ПОТЕРЯ значимых слов («гуманный», «почтительный», «деликатный») ведёт за собой утрату чувств, воздействующих на человека. Именно проблему влияния слова на человека поднимает журналистка в тексте под названием «Какой лексикой насыщена наша жизнь?».
В дополнение к этому международному признанию мы также можем продвигать «национальное» дело, потому что, искореняя множественные англицизмы, которые должны всячески подрывать нашего француза, мы снова станем или становимся подлинно французами. Это могут быть значительные усилия, но индивидуальные, национальные и международные выгоды являются и будут большими.
Если бы такая программа действительно привела к устранению всех языковых различий, можно было бы, вероятно, сказать, что это будет прогрессивной мерой, но, к сожалению, для этой программы сегодня необходимо отметить, что многие языковые различия все еще сохраняются даже дома. новые поколения более образованные, чем предыдущие. Необходимо сделать вывод, что языковые различия являются социально функциональными. Потому что лингвистическая разница, будь то территориальная, социальная или стилистическая, остается, несмотря на то, что на определенных уровнях она что-то стоит.
Исторические корни этой эстетической проблемы довольно глубоки. Вспомните некоторые из библейских заповедей: «Не укради!», «Не убей!». Уже 2000 лет назад человек при помощи слов учил почитать нравственные ценности, а, значит, воздействовал. Можно ли говорить об актуальности данной проблемы? Трудно в этом усомниться. Кто из нас не сталкивался с назойливой рекламой? А ведь это яркий пример побуждения к покупке, затрате, обмену - всё это воздействие слова на человека. Анализируя проблему, автор сравнивает слово с музыкой, чтобы показать, насколько они похожи. Публицисту важно передать, как слово ВЛИЯЕТ не только на массовую аудиторию («телевизионная реклама известного магазина»), но и на маленького мальчика, услышавшего: « Убить тебя мало!». Не случайно завершением данного текста является вопросительное предложение. Автор предлагает задуматься о том, насколько подвержены мы воздействию слова.
Если это необходимо, этот факт также вытекает из Рождественского исследования: ни новая мелкая буржуазия Квебека, ни их дети, получившие образование в новой школьной системе, не приобретаются на международном уровне на уровне разговорного языка. Мы считаем, что это девальвация которые привели к этим издержкам. Этот тип давления имеет тенденцию акцентировать лингвистически уже существующие социальные различия, не обязательно повышая уровень идей или дискурса, который держится на частной или общественной площади.
Квебек-Сити, один из мелких буржуа, другой район рабочего класса, Рождество с удивлением обнаружил, как субъективные оценки могут варьироваться от одной среды к другой. Даже если на самом деле существуют только минимальные языковые различия и нет разрыва между этими двумя группами людей, молодые люди Сент-Фуя считают, что они говорят на французском Квебеке и что их способ говорить «правильный». Кроме того, они считают, что говорят о том же уровне языка, что и их учителя, но молодые люди из Сен-Совера, считая, что общение с ними «правильно», сильно девальвируется, когда они сравнивают себя с людьми из других слоев общества.
Безусловно, я согласен с точкой зрения И.Руденко: каждый из нас уже убедился на своём опыте в том, что словом можно воздействовать на человека. Общаясь за рубежом, мы не сомневаемся в позитивном отношении к себе, если слышим всем привычные слова-приветствия.
О необычно значимом воздействии слова на человека повествует известный писатель Эрик Эммануэль Шмит в произведении «Оскар и Розовая Дама». Главный герой, Оскар, смертельно больной мальчик, обращаясь в письмах к Богу, находит себя. Его яркие, лёгкие, ироничные послания воздействуют на него самого, его сиделку Бабушку Розу, на нас только с положительной стороны. Именно слова помогают ему обрести смысл жизни, понять и простить родителей, найти человека, близкого по общению.
По отношению к языку школы они находят, что многие из их учителей говорят «лучше», чем они сами. Это как раз некоторые из последствий «чрезмерной валоризации языка элиты и девальвации народных речей». Во имя личного совершенствования нам удалось посеять сильную лингвистическую незащищенность в больших секциях, если не во всем населении, и здесь есть острый пример, взятый из одного из французских корпусов Монреаля. Я, это полностью избавляет меня от аппетита, что, так что, оставайтесь в стороне, тогда вас это не интересует.
Отрицательное отношение к квебекскому французу также имеет негативные педагогические последствия. Мы рассматриваем тот факт, что лингвистические основы письма должны исходить из устного языка, можно начинать получать представление о препятствиях, которые уверенности в собственных базовых языковых навыках. Если у людей нет минимальной уверенности в их реальных лингвистических и коммуникативных навыках, которые лежат в основе всего последующего обучения, каковы шансы, что значительная часть населения интересуется чтением и письмом, обсуждением абстрактных вопросов, аргументацией или дискурсивной риторикой?
Не менее ярким подтверждением тезиса о том, что речь влияет на наше мировосприятие, является рассказ А. Куприна «Анафема». Отец Олимпий, главный герой, проводя обряд анафемствования, произносит вместо «анафема» « многая лета». Что повлекло это за собой? Для прихожан писатель Лев Толстой остался великим автором «прелестных» повестей, мастером слова. Что же касается самого героя, он обрёк себя на вечное отлучение от церкви, на тяжёлую жизнь при монастыре, на хлеб да воду. Читая рассказ, мы убеждаемся в том, как замена даже одного слова может привести к серьёзным последствиям, как много подчас заключено в нём/
У нас часто создается впечатление, что мы не далеко от худшего из всех возможных вселенных: презирая язык студентов и идеализируя письменный язык, мы склонны обучать людей, которые не овладевают письмом и которые в то же время убеждены, что они плохо говорят. Это один из «порочных эффектов» системы.
Девальвация квебекских французов самими Квебекерами также помогает понять отсутствие влияния французского Квебека в Северной Америке. Если мы только продвигаем международных французов в Квебеке, мы не должны удивляться, что англичане говорят только о «парижском французском» и, возможно, даже о «парижском французском». Что такое двуязычная страна, где один из партнеров имеет право говорить только через очищенный язык, который не является действительно или полностью его собственным? Квебекер говорит на американском английском, но англичанин не хочет говорить на французском Квебеке.
Заканчивая своё рассуждение, я возвращаюсь к финальному вопросу предложенного мне текста. На приведённых выше примерах я убедился в том, что слова могут обладать как разрушительной, так и воскрешающей силой, а значит, каждый из нас должен задуматься, прежде чем произнести что-либо.
Сочинение по тексту И. Руденко "Какой лексикой насыщена наша жизнь?"
Нечего надеяться, пока Квебек и Квебекцы остаются в своем положении негативизма. Двуязычные школы Эдмонтона - Альберты отказываются от мира, а не из-за иммиграции в Квебек, а скорее из-за внезапного энтузиазма англо-альбертанов за этот «второй язык», который является французским.
И ни один французский: в средней школе Дж. Пикарда ангелофовы родители обеспокоены внезапным притоком от 25 до 30% маленьких квеберов в «свою школу». Дело в том, что французы, которые эти молодые люди принесли с собой, не обязательно та, что родители англофонов хотели бы, чтобы их дети учились.
Похожие материалы:
Неряшливость в одежде - это прежде всего неуважение к окружающим вас людям, да и неуважение к самому себе. Дело не в том, чтобы быть одетым щегольски.
В щегольской одежде есть, может быть, преувеличенное представление о собственной элегантности, и по большей части щеголь стоит на грани смешного. Надо быть одетым чисто и опрятно, в том стиле, который больше всего вам идет, и в зависимости от возраста. Спортивная одежда не сделает старика спортсменом, если он не занимается спортом. «Профессорская» шляпа и черный строгий костюм невозможны на пляже или в лесу за сбором грибов.
Что касается развития новых языковых навыков, результаты довольно скудные, если не противоречивые. Более того, как мы только что видели, социальные издержки реализации этой программы относительно высоки, и эти затраты, безусловно, выше среди социальных групп с наименьшим культурным наследием, но те же проблемы и недостатки. блокировки происходят в Квебеке на всех уровнях общества. Верно, что некоторые из этих проблем встречаются в той или иной форме в других странах и в других группах. Верно также, что мы сохраняем важные исторические и культурные связи с Францией.
А как расценивать отношение к языку, которым мы говорим? Язык еще в большей мере, чем одежда, свидетельствует о вкусе человека, о его отношении к окружающему миру, к самому себе.
Есть разного рода неряшливости в языке человека. Если человек родился и живет вдали от города и говорит на своем диалекте, в этом никакой неряшливости нет. Не знаю, как другим, но мне эти местные диалекты, если они строго выдержаны, нравятся. Нравится их напевность, нравятся местные слова, местные выражения. Диалекты часто бывают неиссякаемым источником обогащения русского литературного языка. Как-то в беседе со мной писатель Федор Александрович Абрамов сказал: «С русского Севера вывозили гранит для строительства Петербурга и вывозили слово - слово в каменных блоках былин, причитаний, лирических песен... «Исправить» язык былин - перевести его на нормы русского литературного языка - это попросту испортить былины».
Это то, что мы нарисуем в следующем разделе. Давайте посмотрим на его затраты и выгоды. Первоначально это влечет за собой определенные денежные затраты, особенно для финансирования рециркуляции. преподавательского состава. Затем можно было прочитать тексты, опубликованные во Франции, только благодаря переводу или изучению второго письменного кода. Это было бы одинаково для всех производств в Квебеке: их нужно было бы расшифровать, чтобы они могли распространяться за пределами Квебека. Наконец, реакция англоязычных североамериканцев будет трудно судить.
Иное дело, если человек долго живет в городе, знает нормы литературного языка, а сохраняет формы и слова своей деревни. Это может быть оттого, что он считает их красивыми и гордится ими. Это меня не коробит. Пусть он и окает и сохраняет свою привычную напевность. В этом я вижу гордость своей родиной - своим селом. Это не плохо, и человека это не унижает. Это так же красиво, как забытая сейчас косоворотка, но только на человеке, который ее носил с детства, привык к ней. Если же он надел ее, чтобы покрасоваться в ней, показать, что он «истинно деревенский», то это и смешно и цинично: «Глядите, каков я: плевать я хотел на то, что живу в городе. Хочу быть непохожим на всех вас!»
С одной стороны, они могли радоваться тот факт, что обучение по крайней мере одного сорта французского языка упрощается. Но, с другой стороны, они могут сделать вывод о том, что по сравнению с Францией Квебек слишком мал, чтобы иметь дело с населением и экономикой. И, прежде всего, эти затраты не лингвистически оправданы, потому что французский квебек не очень отличается от французского, на котором говорят во Франции. Но эти факты не описывают экономическую, политическую или лингвистическую ситуацию в Квебеке.
Нет никакой политической связи с Францией, около пяти миллионов говорят относительно однородным региональным французом, который проявляет многие фонетические, лексические и морфо-лексические различия по сравнению с международными французскими. опубликованный в Тибо и особенно Лефевре, можно сказать, что по сравнению со стандартным французским языком Квебекский французский является региональным французом, который имеет много различий, которые на уровне грамматической структуры не очень значительны.
Бравирование грубостью в языке, как и бравирование грубостью в манерах, неряшеством в одежде, - распространеннейшее явление, и оно в основном свидетельствует о психологической незащищенности человека, о его слабости, а вовсе не о силе. Говорящий стремится грубой шуткой, резким выражением, иронией, циничностью подавить в себе чувство страха, боязни, иногда просто опасения. Грубыми прозвищами учителей именно слабые волей ученики хотят показать, что они их не боятся. Это происходит полусознательно. Я уж не говорю о том, что это признак невоспитанности, неинтеллигентности, а иногда и жестокости. Но та же самая подоплека лежит в основе любых грубых, циничных, бесшабашно иронических выражений по отношению к тем явлениям повседневной жизни, которые чем-либо травмируют говорящего. Этим грубо говорящие люди как бы хотят показать, что они выше тех явлений, которых на самом деле они боятся. В основе любых жаргонных, циничных выражений и ругани лежит слабость. «Плюющиеся словами» люди потому и демонстрируют свое презрение к травмирующим их явлениям в жизни, что они их беспокоят, мучат, волнуют, что они чувствуют себя слабыми, не защищенными против них.
В принципе, нам нужно будет выйти из следующего порочного круга: дети учатся писать в школе; поскольку письменный стандарт противоречит многим аспектам устного языка, школа имеет тенденцию обесценивать устный язык; но именно языковые структуры уже присутствуют на устном языке, которые лежат в основе хорошего обучения письму.
С одной стороны, следует найти пути, чтобы предотвратить «коррекцию» от интерпретации с точки зрения хорошего и плохого, эффективного и неэффективного, поскольку это корень извращенных эффектов системы, из которых С другой стороны, мы должны работать над тем, чтобы сделать более приемлемым письменный французский язык, который менее далек от разговорного языка, чем стилизованный международный французский.
По-настоящему сильный и здоровый, уравновешенный человек не будет без нужды говорить громко, не будет ругаться и употреблять жаргонных слов. Ведь он уверен, что его слово и так весомо.
Наш язык - это важнейшая часть нашего общего поведения в жизни. И по тому, как человек говорит, мы сразу и легко можем судить о том, с кем мы имеем дело: мы можем определить степень интеллигентности человека, степень его психологической уравновешенности, степень его возможной «закомплексованности» (есть такое печальное явление в психологии некоторых слабых людей, но объяснять его сейчас я не имею возможности - это большой и особый вопрос).
Мне кажется вполне возможным осуществить определенное улучшение разговорной французской речи в Квебеке, не покидая французский язык. Мы должны начать с подчеркивания того, что так называемые «нестандартные» формы французского языка ни грамматически, ни логически не уступают формам стандартного французского языка. По словам Лефевра, экстрапоэнтическая вариация почти всегда лексическая и не влияет на структуру языка. По ее словам, каждая нестандартная форма, найденная на данном языке, существует где-то на другом языке как единственно возможная форма.
Учиться хорошей, спокойной, интеллигентной речи надо долго и внимательно - прислушиваясь, запоминая, замечая, читая и изучая. Но хоть и трудно - это надо, надо. Наша речь - важнейшая часть не только нашего поведения (как я уже сказал), но и нашей личности, наших души, ума...
(Д.С. Лихачев)
Сочинение
Основная проблема, поставленная Д.С. Лихачевым в данном тексте, - это проблема отношения человека к языку. Какую роль играет речь в создании имиджа человека? Что стоит за грубостью, руганью, циничными выражениями? Именно этими вопросами задается автор.
Возьмем спорный пример: использование условного в результате того, что в гипотетическом условном. В этой конструкции мы имеем рядом со стандартной формой с более чем совершенной нестандартной формой с условным. Изучение этой очень осажденной формы показывает, что она далека от того, что она нелогична, как можно было бы подумать, но на самом деле правильно условная фраза имеет особенность прошедшего времени, а также особенность условности или нереальности.
Форма, используемая на французском языке до 17-го века, включала эти две особенности. Это, наконец, черта прошлого времени, которая сохранилась, но она не уверена, что это психологически преобладающая черта. В Квебеке, несмотря на попытки импортировать готовые суждения по этой форме и многим другим, было бы непросто различить реальное использование каждого из вариантов, которые мы поощряем классифицировать как «нестандартные», «Архаичный», «популярный» и т.д. Но не обязательно.
Проблема эта очень актуальна для нашей современной жизни. Небрежное отношение к слову свойственно молодому поколению, усвоившему язык смс-текстов и Интернет-пользователей. Этот примитивный язык обедняет духовный мир молодых людей. Именно поэтому Д. С. Лихачев хочет привлечь внимание читателей к этой проблеме.
Ученый считает, что наш язык - важнейшая составляющая нашего общения. И речь человека зачастую формирует его образ в глазах окружающих. При этом автор не осуждает диалектную речь, понимает, что этот язык «не требует исправления». Но грубость, нарушение литературных норм, циничные выражения, необоснованная ирония - все эти явления вызывают искреннее негодование ученого. Он отмечает, что за всем этим стоит не только недостаток образования, неинтеллигентность, но и внутренняя слабость людей, их страх, незащищенность перед жизненными явлениями. В финале он призывает нас «учиться хорошей, спокойной, интеллигентной речи».
В том же духе было бы также важно, чтобы исторически сложился французский разговор в Квебеке. Во-первых, помните, что почти все «нестандартные» формы, найденные в Квебеке, существуют или существуют на континенте. Согласно недавней работе Морина, Квебекский французский имеет ряд особенностей с популярным французским языком в современном парижском регионе и, вероятно, более старыми, а некоторые из самых ярких особенностей французского Квебека были найдены на письменном языке 17-го века. С чисто исторической точки зрения традиционный французский квебек имеет хотя бы достоинство быть регулярным. здесь.
Текст Д.С. Лихачева очень яркий, образный, выразительный. Раскрывая свою точку зрения, он использует разнообразные средства художественной выразительности: сравнение («это так же красиво, как забытая сейчас косоворотка»), эпитет («бесшабашно иронических выражений»), ряды однородных членов («Говорящий стремится грубой шуткой, резким выражением, иронией, циничностью подавить в себе чувство страха, боязни, иногда просто опасения»).
Однако лингвисты должны всегда иметь в виду формулу Бурдье, даже если все формы лингвистически действительны, они не являются социально действительными. Но в то же время следует подчеркнуть, что то, что социально стоит в конкретной ситуации во Франции, не обязательно должно иметь одинаковую социальную ценность здесь и наоборот. Мы не можем полагаться на французов, чтобы установить нашу стилистическую иерархию. мы отказываемся признать эту реальность, запустив все ярлыки словаря и снова, это не пренебрежимая часть устного языка, которую мы намеренно оставляем в стороне или даже это мы презираем.
Нарушение культуры речи исследует и К. Чуковский в своей книге «Живой как жизнь. Рассказы о русском языке». Этот писатель очень озабочен бурным развитием в нашей стране канцелярита, примитивностью молодежного жаргона. Он также считает, что такой язык упрощает наше мышление.
Таким образом, по мысли С. Львова, язык тесно связан с нашим мышлением, психологией, образом жизни. Язык формирует имидж человека, раскрывает его внутренний мир. И здесь я невольно вспоминаю слова Сократа: «Заговори, чтобы я тебя увидел».
